Отдыхала я в Киеве и попала в музей голодомора.
Источник тут
На фото за спиной девочки свеча это и есть музей, вход вниз по лестнице. Построили его очень хорошо, энергетика музея очень мощная, попала под сильное впечатление после него. По приезду в Москву хотела знать правда, да простят мне все, но в этом музее факты все поставила под сомнение, ибо так построили этот музей, не вызывает он доверие, но вызывает скорбь, жалость, боль.
Вот нашла статью, да еще друзья лекции прочитали и в голове все стало на свои места.
Данная статья не отражает 100 % мое мнение, почитать ее все же стоит.
Начало статьи:
В середине сентября 1932 года Сталин принял решение о развертывании «голодомора»
Начало так называемого «голодомора» – якобы осуществлявшегося советской властью геноцида украинцев39 – авторы фильма увязывают с письмом Сталина Кагановичу от 11 сентября 1932 года со словами «мы можем потерять Украину». После этого, рассказывают зрителю, было принято решение о «геноциде голодом».
Проверка источников опровергает этот тезис.
Прежде всего, следует отметить, что письмо Сталина Кагановичу со словами «Украину можем потерять» датируется не 11 сентября, а 11 августа 1932 года. Этот документ неоднократно публиковался как российскими, так и украинскими историками; ни одного слова о необходимости геноцида украинцев там нет. Более того, в письме говорится нечто прямо противоположное: о необходимости хозяйственного и политического укрепления Украины и превращения ее в образцовую республику.
«Если не возьмемся теперь же за выправление положения на Украине, Украину можем потерять... Нужно:
а) взять из Украины Косиора и заменить его Вами с оставлением Вас секретарем ЦК ВКП(б);
б) вслед за этим перевести на Украину Балицкого на пост пред[седателя], а украинского ГПУ (или ПП Украины, так как должности пред[сед]а[теля] ГПУ, кажется, не существует) с оставлением его замом председателя ОГПУ, а Реденса сделать замом Балицкого по Украине;
в) через несколько месяцев после этого заменить Чубаря другим товарищем, скажем, Гринько или кем-либо другим, а Чубаря сделать замом Молотова в Москве (Косиора можно сделать одним из секретарей ЦК ВКП);
г) поставить себе целью превратить Украину в кратчайший срок в настоящую крепость СССР, в действительно образцовую республику. Денег на это не жалеть.
Без этих и подобных им мероприятий (хозяйственное и политическое укрепление Украины, в первую очередь – ее приграничных районов и т. п.), повторяю – мы можем потерять Украину».40
В соответствии с тезисом об укреплении Украины в Кремле было принято решение о снижении для этой республики плана хлебозаготовок. 19 августа 1932 года Сталин писал Кагановичу:
«Как видно из материалов, о сокращении плана хлебозаготовок будут говорить с ЦК не только украинцы, но и северо-кавказцы, Средняя Волга, Западная Сибирь, Казахстан и Башкирия. Советую удовлетворить пока только украинцев, сократив им план на 30 миллионов и лишь в крайнем случае на 35–40 миллионов. Что касается остальных, разговор с ними отложите на самый конец августа».41
Принятое днем ранее постановление Политбюро ЦК ВКП(б) гласило:
«Принять предложение т. Сталина о сокращении плана хлебозаго-товк на Украине на 40 миллионов пудов в виде исключения для особо пост-радавших районов Украины с тем, чтобы колхозам особо пострадавших районов снять половину плана, а индивидуалам – треть».42
А два месяца спустя, 29 октября 1932 года, план хлебозаготовок для Украины был сокращен во второй раз. Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) гласило:
«1. Согласиться с предложением т. Молотова и ЦК КП(б)У о допол-нительном плане снижения плана хлебозаготовок по Украине на 70 млн пудов, в том числе:
по совхозам – на 12 100 тыс. пуд.
по колхозам – на 39 000 тыс. пуд.
по единоличникам – на 18 900 тыс. пуд.
2. Предоставить т. Молотову право несколько снизить в связи с этим октябрьский план хлебозаготовок на Украине».43
Всего за 1932 год план хлебозаготовок для Украины пересматривался трижды и был снижен в общей сложности на 138 млн пудов, то есть почти на треть от общего плана.44
Как видим, результатом цитируемого авторами фильма письма Сталина Кагановичу стала не подготовка «голодомора», а нечто противоположное – снижение планов хлебозаготовок на Украине.
3.3. В 1932–1933 годах с Украины было экспортировано более 10 млн тонн зерна
В одном из эпизодов фильма «The Soviet Story» демонстрируется график экспорта продовольствия с Украины. Согласно этому графику, в 1929 году за рубеж было экспортировано 2,6 млн центнеров украинского хлеба, в 1930 – 48,4, в 1931 – 50, в 1932 – 51,8, в 1933 – 17,6 и, наконец, в 1934 году – 8,4 млн.45
Эта информация является ложной. Данные о советском экспорте хлеба хорошо известны. В 1929 году СССР экспортировал 2,6 млн центнеров, в 1930 – 48,4, в 1931 – 51,8, в 1932 – 18, в 1933 – 17,6, в 1934 – 8,4 млн.
Сопоставление этих цифр с цифрами, приведенными в фильме «The Soviet Story», помогает нам понять используемые создателями фильма механизмы фальсификаций.
Во-первых, показатели экспорта хлеба из всего СССР выдаются за экс-порт только с Украины. Во-вторых, данные об экспорте хлеба в 1932 году завышены в 2,5 раза. Таким образом, «обосновывается» мысль о том, что даже во время голода 1932–1933 годов Кремль не стал снижать экспорт хлеба. Однако на самом деле советское руководство, столкнувшись с про-блемой голода, хлебный экспорт резко сократило. Другое дело, что реше-ние о сокращении экспорта было принято слишком поздно: в апреле 1933 года.
3.4. В 1933 году на Украине умерло около 7 миллионов человек
Число жертв голода 1932–1933 годов традиционно завышается. Отдельные политики и публицисты говорят о 12 миллионах погибших от голода только на Украине. На этом фоне оценка, данная в фильме «The Soviet Story», выглядит относительно пристойно. Однако действи-тельности она все равно не соответствует.
Согласно данным ЗАГСов, в 1931 году, до начала голода, на Украине было зафиксировано 514,7 тысячи смертей. В 1932 году, когда голод только начался, уровень смертности поднялся в республике до 668,2 тысячи человек. А в 1933 году официально зарегистрированная смертность со-ставила 1850,3 тысячи.47 Таким образом, если считать уровень смертности 1931 года «фоновым», то число жертв голода 1932–1933 годов на Украине составляет 1489,1 тысячи человек. Опираясь на данные ЗАГСов и учитывая, что определенное число смертей могло оказаться не зарегистрированным, численность умерших от голода на Украине можно определить примерно в 1,5–2 миллиона человек.48
Большинство российских и зарубежных историков, однако, сходятся в том, что данные ЗАГСов неполны. В литературе присутствуют три варианта подсчета жертв голода 1932–1933 годов.
Один из них сосредоточен на исчислении жертв голода на Украине и принадлежит заместителю директора Института истории Украины Национальной академии наук Украины С.В. Кульчицкому, который считает, что во время голода 1932–1933 годов учет населения Украины был нарушен – рождения и смерти детей, умирающих в младенчестве, не фиксировались или фиксировались неполно, и потому официальные данные должны быть скорректированы. С.В. Кульчицкий утверждает, что в июне 1933 года ( пик голода) было зарегистрировано не более половины смертей. Поэтому он определяет рождаемость на Украине в 1933 году не в 471 тысячу человек (как зафиксировано ЗАГСами), а в 621 тысячу человек. Располагая сведениями двух переписей и погодовыми данными о естественном приросте, он получает разность между численностью, ожидаемой по данным текущего учета, и численностью, зафиксированной переписью 1937 года. Вычтя из нее сведения ЦУНХУ о механическом движении населения (они дают отрицательное сальдо миграции для УССР), С.В. Кульчицкий получает число жертв голода на Украине – 3,238 млн человек. Как замечает исследователь, точность тут обманчива, в реальности следует говорить о числе жертв в диапазоне от 3 до 3,5 млн человек в 1933 году, с учетом же смертности 1932 года – от 3,14 до 4 млн человек.
Другой вариант принадлежит бывшим сотрудникам ЦСУ СССР Е.М. Андрееву, Л.Е. Дарскому и Т.Л. Харьковой, опубликовавшим два капитальных труда: «История населения СССР: 1920–1959 гг.» и «Демографическая история России: 1927–1959». Ученые провели четырехступенчатую коррекцию наличных данных. Сведения переписей 1926 и 1937 годов были исправлены на основе данных текущего учета рождаемости и смертности. Обе оценки численности населения были повышены примерно на 1,5 млн и 0,7 млн соответственно. Затем они скорректировали суммарные цифры рождаемости и смертности периода 1927–1936 годов на основе помесячных данных. После этого были исправлены имеющиеся погодовые цифры рождаемости и смертности. Последний шаг корректировки – приведение всех показателей в соответствие с зафиксированной переписью 1937 года численностью населения по возрасту с точностью до года. В итоге избыточная смертность населения СССР в 1932–1933 годах составила, по Андрееву, Дарскому и Харьковой, 7 млн человек. Из них 2,2 млн человек приходятся на РСФСР (без Казахстана и Крыма, в границах 1959 года) и 4,3 млн человек – на УССР (без Крыма, в границах до 1939 года – оговорка необходима, потому что в Крыму в 1933 году тоже голод был). Почти вся избыточная смертность, по их оценке, приходилась на 1933 год, и 56% всех смертей этого года, считают ученые, не были зарегистрированы статистикой того времени.
Третий вариант дают подсчеты австралийского исследователя Стивена Уиткрофта. Его итоговая работа опубликована в приложении к третьему тому сборника документов «Трагедия советской деревни». Уиткрофт замечает, что изучение низовых (районных и областных) архивов ЗАГСов – во всяком случае, в той мере, в какой оно проведено, – не подтверждает голословных утверждений о развале системы учета населения во время голода. ЗАГСы в 1932–1933 годах в обследованных районах Поволжья и Украины работали не хуже и не лучше, чем до и после голода. Ими была зафиксиро-вана устрашающая картина роста смертности и спада рождаемости на про-тяжении 1931–1934 годов. Статистики, отмечает исследователь, за сокрытие от правительства действительного положения дел могли попасть за решетку гораздо скорее, чем за неприятную информацию. Уиткрофт подчеркивает, что система учета населения лучше всего работала как раз в УССР: с одной стороны, Украина по сравнению с тогдашней РСФСР (включавшей в себя нынешние Казахстан и Киргизию с Каракалпакской АССР современного Узбекистана) была сравнительно компактна, с другой стороны, на Украине выше всего был процент грамотности населения. Считая наиболее адекват-ной моделью вычисления Андреева, Дарского и Харьковой, Уиткрофт (на основании своего анализа статистики текущего учета населения) корректирует их, определяя избыточную смертность населения СССР за три года (1931– 1933) – а не за два (1932–1933), как у Кульчицкого и Андреева, Дарского, Харьковой, –7 млн человек, из них в УССР – 3-3,5 млн человек.49
Таким образом, число жертв голода 1932–1933 годов на территории Украины оценивается исследователями примерно в 3,5 миллиона чело-век. Вне всякого сомнения, голод 1932–1933 годов был ужасной трагеди-ей, однако преувеличивать ее не менее преступно, чем замалчивать.
Характерно, что данные ЗАГСов известны авторам «The Soviet Story». В демонстрируемом зрителю графике смертности на Украине данные за 1931 и 1932 годы в точности соответствуют данным ЗАГСов. А вот данные за 1933 год подменены: вместо зафиксированных ЗАГСами 1850,3 тысячи умерших называется цифра 7 миллионов. Иначе как сознательным подлогом это назвать нельзя.
3.5. Голод 1932–1933 годов был актом геноцида украинского народа
Тезис, согласно которому голод 1932–1933 годов был геноцидом укра-инского народа, в последнее время активно продвигается на международной арене украинскими политиками. Этот тезис мы встречаем и в фильме «The Soviet Story». Действительности он не соответствует.
К настоящему времени российскими историками детально исследована трагедия голода 1932–1933 годов, затронувшего Украину, южные районы России и северные районы Казахстана. Введенный в научный оборот комплекс документов опровергает концепцию «голодомора-геноцида». Вот что пишет по этому поводу крупнейший российский специалист по трагедии голода 1932–1933 годов профессор Виктор Кондрашин:
«Концепция “голодомора-геноцида” не подтверждается документами, изученными исследователями и введенными в широкий научный оборот в 90-е годы и в начале 2000-х годов по истории коллективизации в СССР. Документов вполне достаточно, чтобы понять причины, масштабы и последствия голода 1932–1933 гг. в различных его регионах, в том числе на Украине.
Невозможно подтвердить на документальном уровне, что политика Сталина и его окружения в 1932– 1933 годы была нацелена на то, что-бы уничтожить украинский народ или его часть. В огромном комплексе документальных и иных источников на эту тему нет ни одного прямого подтверждения этому тезису, что делает саму постановку вопроса о “геноциде”, на наш взгляд, просто абсурдной.
Между тем, связь индустриализации и голода очевидна, поскольку связана с голодным экспортом. Причем эта особенность советской индустриализации не является изобретением сталинистов. Например, за 1887–1891 годы с целью получения источников для индустриализации из России было экспортировано примерно 10 млн тонн зерна, результатом чего стал «Царь-голод» 1891–1892 гг. В 1930–1933 гг. из СССР было вывезено почти 13 млн тонн зерна, отсюда и масштабы трагедии в зернопроизводящих районах.
Теория “геноцида голодомором” выглядит неубедительно с точки зрения поведения сталинского режима накануне и во время голода. Если бы речь шла о геноциде, то ему следовало бы действовать по логике действий нацистов в “еврейских гетто” в годы Второй мировой войны, то есть довести дело до конца, прекратить доступ продовольствия и других материальных ресурсов на Украину. Между тем этого не происходило.
По нашим подсчетам, основанным на анализе источников, опубликованных в третьем томе сборника документов «Трагедия советской деревни: коллективизация и раскулачивание», в 1933 году в общей сложности Украина получила 501 тысячу тонн зерна в виде ссуд, что было в 7,5 раза больше, чем в 1932 году (65,6 тысячи тонн). Российские регионы (без Казахстана) соответственно получили 990 тысяч тонн, лишь в 1,5 раза больше, чем в 1932 году (650 тысяч тонн).
Почему именно на Украину в 1933 году было направлено из Центра такое огромное количество зерна? Потому что в УССР сложилась наиболее острая ситуация в зерновых районах, поставившая под угрозу срыв посевной кампании, чего сталинское руководство не могло допустить из-за особой роли республики в зерновом производстве страны. На наш взгляд, перераспределение в пользу Украины в 1933 г. перечисленных материальных ресурсов и другие меры по укреплению ее экономики не вписываются в такое понимание действий власти, которое допускало бы политику “геноцида” в отношении какого-либо народа.
Хотя украинские историки и утверждают, что в каждом регионе были свои причины голода, но документы свидетельствуют о едином механизме его наступления повсюду – это коллективизация, хлебозаготовки, аграрный кризис 1932 года, крестьянское сопротивление, “наказание крестьян с помощью голода” во имя укрепления режима и насаждения колхозного строя. Другого механизма по документам не просматривается. Причем речь идет не только о зерновых районах, но и остальных, в том числе Казахстане, где именно коллективизация и мясозаготовки подорвали продовольственную базу населения...
Я не отрицаю того, что голод 1932–1933 годов и общий кризис экономики Украины дали повод сталинскому режиму осуществить превентивные меры против украинского национального движения, а также, в перспективе, его возможной социальной базы (интеллигенции, части госаппарата, крестьянства) при назревании и начале военного конфликта СССР с его врагами. Но первопричиной трагедии в Украине, так же как и в других районах СССР, все же был не национальный вопрос, а нужды укрепления колхозного строя и политического режима в целом, решаемые сталинистами характерными для них репрессивными методами, связанными с природой победившего режима и личностью самого Сталина.
За пределами Украины от голода в 1932–1933 годах, по нашему мнению, погибло от 4 до 5 млн человек, а может быть, и больше. В настоящее время эта проблема активно изучается российскими специалистами. Можно ли считать их жертвами “геноцида голодомором”? По мнению С.В. Кульчицкого – нет. Он считает, что только на Украине был “голодомор-геноцид”, а в других регионах СССР – просто голод. И в качестве аргумента говорит о полном изъятии на Украине имеющихся у крестьян продовольственных запасов в ходе хлебозаготовок, а в России лишь изъятии зерна, с оставлением нетронутыми других продовольственных запа-сов. Но при этом он не называет конкретных директивных распоряжений Центра на этот счет и основывается лишь на свидетельствах очевидцев. Его аргументация о том, что в силу преступного характера сталинского режима документы подобного рода уничтожались, или приказы отдавались Сталиным и его подручными устно, среди специалистов сталинской эпохи выглядят, по меньшей мере, неубедительно.
Подводя итог, мне хотелось бы еще раз донести до ваших многоуважаемых украинских читателей суть подхода российских и зарубежных ученых, не поддерживающих концепцию “ геноцида голодомором” Украины, к проблеме голода 1932–1933 годов в СССР.
1. Данный голод – результат антикрестьянской политики сталинского режима в годы первой пятилетки, ее просчетов и антигуманных, преступных мер по отношению к крестьянству, приведших к развалу сельского хозяйства страны и голоду.
2. Голод никто не планировал заранее, но им воспользовался сталинский режим, чтобы заставить крестьян работать в колхозах и утвердить избранный им политический курс.
3. Голод имел региональные особенности, определившие его масштабы и последствия. Прежде всего, он ударил по зонам сплошной коллективизации, где власть столкнулась с активным крестьянским сопротивлением хлебозаготовкам и угрозой окончательного развала сельского хозяйства.
4. Голод не выбирал народы. Геноцида отдельно взятого украинского народа не было, была общая трагедия украинцев, русских и других народов нашей страны по вине тогдашнего руководства СССР.
Голод 1932–1933 годов – трагедия всей советской деревни, в том числе Украины и России».
Окончание.
Источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий